Шева : Сволочная тема

Полгода назад, перебравшись в город, Петро устроился вело-курьером.
И, неожиданно, понравилось.
Крути педали любимого велосипеда, - и нету других забот. И над душой целый день никто не стоит, не гавкает.
С утра заказы забрал, - и вперёд. Если день удачно складывается, после обеда опять заехал «на точку», еще набрал заказов. На вечер.
Если даже в субботу и воскресенье не напрягаться, - всё-равно по деньгам нормально выходит.
Может позволить себе с Маринкой. Посидеть где-нибудь. В уютном местечке.
Тем более, что он «по выпивке» не очень. Так, в основном по пиву. А намечающийся «пивной» животик он потом на велосипеде за неделю так растрясёт, будто и не ничего.
Что приятно и греет душу, - Маринку всё в нём устраивает. И когда гуляют или сидят где-то, или когда она у него остаётся.
На всю ночь.
Когда Серёга, с которым они на пару снимают комнату, в село к своим уезжает. Или «зависает» у кого-то из друзей.
Тогда они с Маринкой оттягиваются по полной.
Петро усмехнулся, вспомнив, как последний раз Маринка под утро начала было возражать, - Да у меня болит там уже всё…
А он тут же нашёлся, - Ну, тогда переворачивайся…
Всегда ведь можно найти выход.
Или вход.
Было бы желание. И смекалка.
В любой ситуации.
Как Слава* поёт, - Я не здамся бэз бою…
А если честно, - нравится она ему очень. Да, не модель, зато формы роскошные… И характер добрый.
Может и распишемся даже…
…Что в державе происходит, Петра особенно не интересовало.
Свои проблемы как-то ближе.
А Майданы, да и вообще, политика - это не для него.
На таких хмуро-озабоченных он смотрел с удивлением и подозрением, - И чего вам не хватает?
Работай, учись, влюбляйся, радуйся жизни! Столько всего хорошего, настоящего вокруг!
И вообще, какого хера мы должны быть «понад усэ»?
Один уже допровозглашался. Еще в прошлом веке. Даже в гимне у них эти строки были. И что? До сих пор проклинают.
На самом деле - чем мы лучше других наций?
Когда по факту, говорят, всё наоборот вышло: за прошедшие три десятка лет почти всё в стране разворовали и продали.
Зато кричим и возмущаемся громче всех.
…Фактически жизнь державы и жизнь Петра не пересекались.
До того дня, когда ему вручили повестку…

Никита трудился в механическом цеху ЖБК. Железо-бетонного комбината то есть.
Работал он наладчиком.
Уважаемая профессия. Станки-то в цеху не новые, барахлят часто.
А разбирался Никита в токарных станках будь-здоров!
А чего там сложного-то?
Передняя бабка - задняя бабка, четырёхкулачковый шпиндель, каретка суппорта, коробка подач, резцедержатель, винт подачи, ходовой вал. Всего-то.
Отключился электромотор - значит сработало реле от перенагрузки; не хватает оборотов шпинделя - проверь натяжение ремней или затяжку фрикционной муфты, медленно тормозит шпиндель - подтяни ленту торможения; надо усилить подачу суппорта - затягиваешь пружину перегрузочного устройства; охлаждающий насос не функционирует - доливаешь охлаждающую жидкость. Не, ну если вибрация станка большая во время работы, или точность обработки плохая, или подшипники стучат, тут уже сложнее, придётся повозиться.
Зато сделал - тебе почёт и уважение.
Кто из работяг поумнее да помудрее, тот и на бутылку сунет. Чем не жизнь?
С алкоголем у Никиты отношения были не простые.
Если к выпивке применимо слово «отношения».
Выпить Никита любил. И выпить мог много.
Но не смешивая. И обязательно - под закуску.
Потому что в противном случае на следующее утро чувствовал себя неважно.
Чтобы не сказать - мерзко.
Дятлом долбил башку извечный вопрос, - И нахуя?!, да и на работе себя чувствовал неправильно. Напряжённо. Соображал дольше обычного. Заторможенно.
Да и с Маринкой, его Маринкой, в таком состоянии пару раз облом произошёл.
Ночью.
После чего наутро услышал от неё презрительное, - Рождённый пить ебать не может!**
Увы, было справедливо.
С её стороны.
Но досадно и обидно.
С его стороны.
Поэтому в дальнейшем Никита старался в такую позорную ситуацию больше не попадать.
Тем более что Маринка, шестым чувством всегда чуявшая его состояние, могла мгновенно подвести и под санкции.
Типа, - В жопу не дам!
А на хера ему чувствовать себя ущемлённым и ограниченным?
В своих законных правах.
А если честно - нравится она ему очень. Стройная, фигуристая…Прямо модель.
И характер покладистый.
Может и распишемся даже…
…А вот жизнь в последнее время из-за санкций, - не к нему, а к державе, как-то погрустнела.
Что, конечно, не радовало.
Отношения с державой у Никиты были своеобразные. А точнее - никакие.
Они существовали вроде как параллельно. То есть независимо друг от друга.
У него была своя, предельно понятная ему жизнь.
У них, - в телевизоре, своя.
Лоснящаяся, богатая, во многом непонятная.
Но зависти у Никиты не было.
Ему почему-то казалось, чтобы в «ту» жизнь подняться, много чего непотребного надо пройти.
Очень знаковым он считал забавный эпизод в начале так понравившегося ему сериала «Домашний арест», когда персонаж Александра Робака целует мэра, которого играет Павел Деревянко.
В жопу, естественно.
Что ж, каждому своё.
Испокон веков так было.
Он любил подпевать Юре***, когда тот пел, - Еду я на родину, пусть кричат - уродина, а она нам нравится, хоть и не красавица…
И когда Никите пришла повестка, отнёсся к этому философски.
То есть - похуистски: чему быть, того не миновать.
Сколько раз уже в истории было: сказал царь-батюшка - значит надо!****
И нехрен рассусоливать!

Встретились они на Донбассе.
Под Авдеевкой.
Как в той старинной, предвоенной песне пелось, - Вышел в степь донецкую парень молодой…
С одной стороны вышел…
И с другой…
А ведь, казалось бы, могли и покорешевать…
В другой жизни.