Марат Князов

Усни, моя радость, не бойся. Не ново
Всё это: окопчик и кресла из касок,
И медленно клюнувший нос часового,
И мирно свистящий в две дырки подчасок,

И век воспалённых, как будто нарочно,
Слипаться, извечное подлое свойство,
И самозабвенно, и денно и нощно,
Не дать им закрыться пустое, геройство,

И сон наползающий чёрным кошмаром
На взрытые минами передовые,
И жизни уснувших, что отданы даром
Врагу часовыми, свои и чужие....

Петушок пропел с утра,
Знать Саньку вставать пора,
План озвучивать для птиц:
"С каждой в день по сто яиц".

Чтоб словам звучать всерьёз,
В речь добавить и угроз:
Мол, не хватит хоть яйца,
Зарублю всех для супца!

Куры этим недовольны....

В моём дворе живёт лет восемь-девять
Собака Хромка, детства инвалид.
Она забот не знает о жратве, ведь
Поджатой ножки кормит сучку вид.

Бедняжка та, за кем-то ковыляя,
Никчёмной лапы в ход пускает плоть,
Как будто вслед ушедшего трамвая,
Отчаясь машет: эй, погодь, погодь!...

...

Меня тошнит от правд нагугленных
И слов напыщенно фальшивых,
О них – разорванных, обрубленных,
Закоченевших, вспухших, вшивых,

Столчённых в месиво и крошево,
Ненайденных и безымянных,
Суровой родиной задёшево
На мясо пущенных Иванах....

Гляжу на помойку. — Боже,
Чьи планы всегда чисты,
Неужто и мусор тоже
Когда-то придумал ты?

И надо же – в этом самом,
Отвратном для сытых глаз,
Набитом гнильём и хламом,
Вместилище всех зараз –

Услышал ответ. Не речь, но,
Как будто огромный крыс,
Сквозь зубы урчал: конечно, —
И вкусное что-то грыз....

С Адольфом одного мы роста,
Но он с евреинкой, я – без,
И злая тема Холокоста
Мой не цепляет интерес.

Хатынь, она хотя и с краю,
Да по-славянски ближе мне.
Нет-нет, не надо к полицаю,
За эти мысли о войне.

Учебником не тычьте в рыло
И тьмой учёных степеней,
Сказали было, значит было,
Законодателям видней....

Наш век зажат в сухой долине,
Где скал зубастых опояс.
Те родники, что живы ныне,
Лишь распаляют жажду в нас.
Но не о том совсем рассказ.

Мы часто держим оборону,
Хотя враги уже внутри
И попирают по закону
И очаги, и алтари –
Неважно, чёрт их всех дери!...

Передо мной белый лист формата ворд, и пальцы готовы сплясать чечётку на старенькой, видавшей всякие виды, клаве. На ней, как на костях, нашей опозоренной футбольной сборной. Для придания тексту должного градуса, листаю фотожабы. Вот вся команда в форме стилизованной под берёзовые поленья....

...