Новогодняя история про девочку Катю

Автор: НИЖД Жила-была девочка Катя – с длинными ногами и огромными глазами. Было ей в ту пору восемь лет. Дома у Кати жила кошка, мама и маленький братик Сережа. Сереже не было еще и года, поэтому он не считается.
Мама посылала Катю за хлебом, заставляла учить уроки, кормила рыбой на обед и винегретом на ужин. Еще мама мало спала – приходилось кормить кошку и маленького Сережку – поэтому у мамы вокруг печальных глаз были синие круги, а уголки губ были всегда опущены. Катя любила перед зеркалом подражать маме – кривила губки, печалила глаза и шлепала пупса Гошика, потому что он опять обосрался.
Папы у Кати не было, зато он был у Сережи – так сказала мама – но и его Катя ни разу не видела.
Кате нравилось ходить в школу. Конечно, ее там каждый день обзывали и пачкали мелом, но били не часто. А во время уроков и вовсе было хорошо – сиди себе, смотри, как замерзшие воробьи кувыркаются на заснеженной ветке. Было немного жаль переходить в школу для умственно отсталых, куда ее хотела отправить Светлана Семеновна, там таких веселых воробьев могло не быть. Каждый день Катя печально ожидала специальную машину, которая заберет ее с урока и увезет в другую школу, где детям дают просраться и где она – Катя – непременно будет отличницей.
Как-то снежной-снежной и холодной зимой, когда воробьи перестали прилетать на Катину ветку, одноклассник Кати – Ашот Зарипов – поведал ей по секрету, что в этом году Дед Мороз решил приходить только к обеспеченным детям, и ей – Катьке – не светит получить подарков. Понятно, что Ашотька – дурак, но, Катя расстроилась, тем более что не очень-то поняла, что этот типчик (мамино слово) сказал.
- Я – эта… Очень-очень о-бис-пет-чиная, сказал Катя Ашотьке и опустила губы.
- А-ха-ха… Тупыца – обэспеченная!!! Пацаны, давай посмотрым, чо она в портфэле носит – можэт милэон! Банкирша! Бха-ха-ха!
В тот день Катя пришла домой с разорванным портфелем, распухшими губами и как всегда грустными глазами. Маме в этот день было совсем грустно – уж больно сильно приложила дочку.
Капая розовыми соплями на серый клочок бумаги, Катя села писать письмо Деду Морозу.
«Дарогой дедушка Мароз я – это Катя Ухова из тикстильщиков
Привизи мне всештаки падарок а маме пусть будет весило имне тоже»
Что делать дальше с письмом Катя не знала, и поэтому решила оставить в коридоре на тумбочке – мама увидит и сама отнесет Деду Морозу. Потом Катя легла спать, а утром письма не нашла и решила, что все правильно сделала.

***
дин-дин-дон
***

Елки не было, зато был вкусный салат, и можно было поиграть до полуночи. Катя сидела на полу и заматывала зайца в колготки. Получалась отличная мумия. Раздался звонок, и потом мама что-то сердито стала бубнить в коридоре. До Кати доносилось: «не заказывали…», «да вы с ума сошли, молодой человек…», «…звоню в милицию…». Потом в коридоре стало тихо, дверь в Катину комнату отворилась, и заглянуло улыбающееся мамино лицо. Катя тут же забыла про зайца.
- Катя, посмотри, кто к нам пришел…
В коридоре что-то зашуршало, задвигалось, и Катя вдруг услышала:
- О-го-го! Ка-атя! Катя Ухова из Текстильщиков, а ну-ка покажись-ка мне!
И тут так у Кати внутри хорошо стало, что она про все плохое на свете забыла.
В этот день появилась у нее настоящая говорящая кукла, набор кухонной посуды и маленький утюжок.
- Дедушка Мороз, не уходи…

***
дин-дин-дон
***

Дед Мороз остался жить вместе с Катей и ее мамой. По утрам он в одних трусах шел в ванную, обливался холодной водой – ухал, ахал – а потом шел на кухню есть приготовленную мамой яичницу-глазунью, пачкая белоснежную бороду желтым, читал непременно газету и пил какао. Катя – счастливая – не могла отвести глаз от этого необыкновенного старика, чей добрый глаз, нет-нет, да и подмигивал ей из-за газеты. Да и не такой уж он старый был – этот дедушка. Крепкий, мускулистый – вот только седой весь и морщинки вокруг глаз.
Дед Мороз починил Катин портфель, привел в порядок ее одежду – теперь ее не мазали мелом – Катя все время ходила чистенькая и аккуратная.
Днем, когда Катя уходила в школу, Дед Мороз помогал маме по хозяйству, кормил маленького Сережку, выносил мусор и смотрел телевизор. А вечером рассказывал Кате, как надо правильно считать, и как не делать ошибок в словах.
Вечером он присаживался на краешек Катиной кровати и рассказывал ей о далеких городах и странах, о разных зверьках – добрых и не очень, о законах, которые миром правят, о смелых и умных людях.
Потом они с мамой отправлялись спать и долго ухали и ахали вместе. Катя слушала и понимала, что это – хорошо.
Мама стала веселая, пропали синие круги вокруг глаз, и Сережа стал меньше плакать и все больше улыбался чему-то своему младенческому, теребя в руках какую-нибудь погремушку – из тех, что Мороз доставал чуть не каждый день из своего волшебного мешка.

***
дин-дин-дон
***

Однажды ночью Катя услышала, как мама и Дедушка Мороз ругаются. В эту ночь они не ахали и не охали. Ей показалось, что это как будто уже было – давно-давно. Она притаилась, глядя широко раскрытыми глазами в потолок и натянув одеяло на подбородок.
- Да пошел ты, козел…
- Ну и уйду…
- Ну и уходи…
В коридоре включился свет, завозились там, тяжело вздыхая, а потом хлопнула входная дверь. Серёжка заплакал.

***
дин-дин-дон
***

Через неделю за Катей в школу приехала специальная машина.