Водитель Краза & Ниибацо Какайа Красивайа - Щастье сестер Бармалейкиных

Автор: н.к.красивая Сестры Бармалейкины сидели на лавочке возле своего подъезда, лузгали семечки, и обсуждали, у кого задница круче, у Димы Белана или у Евгения Петросяна. Когда они сошлись во мнениях, что самые крутые задницы у них самих, во двор с грохотом и скрипом, дергаясь и попёрдывая глушителем, заехал ментовский Хаммер с грубоприкрученными решетками на задних окнах. Из Хаммера вышли два мента, открыли заднюю дверцу, вывели человека с мешком на голове, и, ведя его под руки направились к сестрам Бармалейкиным.

Менты подошли и стянули с орестанта мешок
-Ваш?-спросили менты.
Сестры переглянулись и замотали головами. Перед ними стоял абсолютно пьяный мужик неопределенного возраста. Мужик что-то невнятно пробурчал и повис на ментовских руках.

-Девушки, посмотрите повнимательней,- сказали тоже не очень трезвые менты.
Сестры не сговариваясь стянули с мужика заблеванные штаны, и начали разглядывать его хуй, вертя его в руках, как ребенок новую игрушку.
- Ой, так это же дядя Витя из третьего подъезда, сантехник наш. Его в лицо мало кто знает. Вот посмотрите, у него и на члене написано -=ВИТЯ=-

Мужик опять что-то пьяно забурчал, издалека напоминающее полное согласие с тем, что он дядя Витя. При этом он пытался жестикулировать руками, но заторможенное алкоголем тело выдавало лишь вялые движения.
Менты усадили дядьку между сестер, сели в свой хаммер и укатили в неизвестном направлении
-Ну и что теперь с ним делать?- спросила одна сестра другую.

- А давай его в подвал отведем и обоссым, как обычно. Нам не трудно, а дяде Вите приятно, - молвила старшая из сестер Дульсинея.
- Давай,- охотно согласилась младшая Фекла.
Бармалейкины взяли дядю Витю под руки и за хуй, и повели в подвал.

На подвальной двери висел замок. Дульсинея подергала-не открываеццо. Тогда Фекла взяла дядьвитин хуй и кааак долбанула по замку, что тот сразу открылся.
Они наконец ввалились в подвал и направились к уютному местечку - наложенным на теплые трубы одеялам.
Подойдя к месту они увидели там каго-то спящего бомжа.
-Это че еще за хрен!? Я ему щас яйца отгрызу за несанкционированное проникновение в наш подвал!-сказала рассержанная Фекла!
-Погоди,-ответила более миролюбивая Дульсинея,-давай их лучше отъебем, типа один мне, один тебе!

- Давай, - ответила Фекла. Сестры сняли свои труселя с пятнами говна и мочи, и сели своими половыми лохматками на оральные лохматки бородатого бомжа и усатого Дяди Вити.
Джентльмены принялись лизать немытые пизды Дульсинеи и Феклы, изредка похрустывая мандавошками на зубах.
Бармалейкины тем временем впились обветренными и потресканными губами в хуи, и жадно их сосали.
Тем временем чьи то заботливые руки заперли дверь в подвал,
но любовнички были так увлечены, что никто из них этого незаметил.
Спустя некоторое время, когда хуи наконец-то более-менее привстали, Бармалейкины синхронно на них уселись и начали бешено скакать, опять же синхронно.
Дядя Витя и бомж тем временем стали целоваца как взрослые, взасос, с языками. Дульсинея и Фекла мяли друг другу отвисшие сиськи и плевали друг другу в рот.
Спустя пол часа, когда джентльмены соблаговолили кончить и сразу здохнуть от сердечного приступа, сестры заметили, что заперты. Не одеваясь, они подошли к двери и начали долбиться в нее жопами и сиськами. Дверь не открывалась!

Через некоторое время они устали долбицца и попадали еблищами в подвальную грязь. И тут же услышали щелчек. дверь преоткрылась и в щель втиснулась рожа местного дворника.

Сестры радостно взвизгнули, затащили дворника в подвал, стянули с него пыльные треники и принялись в два рта облизывать его хуй в качестве благодарности за спасение

Дворник, Семен Артурович, охуев от такого эротичного расклада, дал волю рукам, отбросил сосущих сестер и начал аццко дрочить, и вскоре кончил прямо на мертвые тела бомжа и дяди Вити. Бармалейкины в это время неистого мочились и ссали то на Семена Артуровича, то на покойников!

- Девочки, а пойдемте ко мне чай с вареньем и печеньем пить.- молвил кончивший Семен Артурович.
- Ой, конечно пойдем, мы так сладенькое любим,- в унисон завижжали сестры и запрыгали на месте от восторга!