Хреновая история

Автор: Иван Гуляев Бонифаций - редкий гандон.
Когда парни доверили ему нести упаковку пива, предполагалось, что он костьми ляжет и доставит груз в комнату 307. Но эта сука, сдрейфив, когда можно было попытаться пробежать мимо вахты незаметно, стала хитрить и изворачиваться, как уж на сковородке. Мол, его попросили. Вахтер позвал охранника.
Следующим утром Бонифаций стоял на мягком ковре в кабинете декана и сливал всех своих дружков. Он мог слить одного или двух. Но он слил всех. "Почему я должен отвечать за них, когда речь идет о таких важных вещах, как мое будущее?» – размышлял он.
В итоге стипендии лишили всех, кто скидывался на бухло. Кроме гандболиста Жени, которому стипендия вообще не полагалась, и двух Лен, которые всегда бухали нахаляву. Парни на кафедре информатики бычить умели не ахти как. Они даже не отмудохали Бонифация. Но не любили предателя с тех пор все. Даже две Лены - две единственные бабы на курсе.
Дошло до того, что Бонифаций стал дожидаться начала первой пары на четвертом этаже, пока все студенты толпились возле кабинета на втором. Он забегал в аудиторию вместе со звонком, когда преподша уже закрывала дверь. Он садился на самый верхний ряд лекционной, отдельно от общей кучки студентов. Даже профессорша по кликухе "Бочка", которой было уже под шестьдесят, на три секунды забывала об изжоге и обращала внимание на этого несчастного мудака.
Дальше. В один день, в начале второго семестра на кафедру информатики перевелся нерд из другого города. Он всех боялся. И страх этот был связан не с новизной обстановки. Нерд откровенно не любил людей, считал их говном и быдлом. Теперь он тоже дожидался начала первой пары отдельно от всех. Он стоял на крыльце корпуса, харкал в сугроб и курил, перебирая сигарету в костлявых пальцах.
На лекции по математике уже двое сидели отдельно от общей кучки студентов. "Бочка" усмотрела последовательность. Она взволновалась и решила поговорить с изгоями. Но тем утром один изгои неожиданно подсел ко второму. Минус на минус – плюс.
И все бы было хорошо. Только через несколько дней хрупкое равновесие было разрушено снова. Курс информатики пополнился еще одним человеком. Из физмата перешла тощая, как шнурок, педовка с волосами цвета вчерашнего говна. Ее отчислили в зимнюю сессию за какой-то хвост. На ее курс ее восстанавливать не хотели, потому что из-за нее там пересрались не только студенты, но даже и преподы. В первую неделю новенькая дожидалась начала пары, стоя возле сортира на первом этаже.

Студенческие неожиданные блядки! Тем утром пацаны, как всегда, играли на телефонах в бомбиста, а две Лены лежали на вытянутых руках. Педовка уже привычно сидела на самом верхнем ряду и слушала музыку в наушниках с белыми проводами.
Бонифаций и нерд не играли в бомбиста. Они считали эту игру развлечением для гопников.
– А кто эти две? – Спросил нерд у Бонифация и приподнял палец.
– Обе слабые на передок. – Сказал Бонифаций.
– Черную трахну я. – Сказал нерд.
– А почему это ты? – Возмутился Бонифаций.
– Она сама на меня смотрела, баран.
– Нет, так не пойдет, давай сыграем на нее.
– Как ты задолбал меня! Ну, давай сыграем.
Бонифаций и нерд достали телефоны и установили на наклонную парту.
– Каждая пешка будет одна баба. Ты рубишь ее и говоришь, кто это и что бы ты с ней сделал. Типа она попала к тебе в плен.
Бонифаций раскраснелся и сразу срубил пешку на Е4.
– Пусть это черная. Я бы раздвинул ей жопу, намазал паштетом и впустил бы бульдога.
Нерд тоже срубил пешку.
– А я бы натер ей наждаком соски и брызгал духами.
– Вообще-то она уже у меня в плену. Ты должен выбрать рыжую.
– Да пошел ты.
Бонифаций психанул и сгреб телефон с парты.
Бочка покосилась на верхние ряды.
Следующим утром Бонифаций все еще был в ссоре с нердом. Он не хотел мириться. Он был возмущен неблагодарностью за то, что он, Бонифаций, бывший когда-то на равных со всеми пацанами, спас нерда от одиночества. Он решил показать нерду, чего тот стоит на само деле. Он набрался смелости, потом передумал, психанул, набрался еще смелости, подсел к педовке и заговорил с ней. Три дня Бонифаций и педовка сидели вместе на верхнем ряду.
На четвертый день Бонифаций предложил сыграть педовке в бомбиста.
– На что играем, – сказала педовка.
– На желание, – сказал Бонифаций.
– Хорошо, – сказала педовка и надела наушники.
Она проиграла.
Она решила вознаградить задрота и в лоб спросила его, чего он хочет.
Он стал одновременно намекать и глупо хихикать. Она сказала, чтобы он не тупил и произнес вслух, чего хочет. Он ей не поверил и начал отшучиваться. Он не поверил своему счастью, даже когда она его потащила в вонючий сортир. До тех пор, пока она не взяла его в оборот. А когда взяла, он совершенно потерял башку. Он бы ради такого, не то что товарищей, родную мать бы продал.
Уже на следующий день он рассказал все нерду. Нерд не обрадовался, но научил Бонифация: если баба сделала такое один раз, значит будет делать постоянно. В тот же день Бонифаций предложил педовке прийти к нему домой. Но она его не поняла. С какого это перепуга я к тебе попрусь, спросила она. А еще через неделю Бонифаций приболел. Нерд осведомился о здоровье друга, почему, мол, он сидит дома? Бонифаций постеснялся рассказать. А зря.

Новым утром нерд подсел на лекции к педовке и стал ей грубо намекать, что он-де хочет играть в бомбиста. Нерд не нравился педовке. У него были костлявые пальцы и уродливый лоб. Но педовка почуяла неладное. Она поняла, что Бонифаций, сука, предал ее, и решила наказать его. Во время короткой перемены она затащила нерда в чердачную будку в самом верху лестничных маршей четвертого этажа и стала мстить. Только закончив, она догнала, что нерд может обойтись с ней не лучше, чем Бонифаций. Тогда она перестала злиться. Она даже стала переживать. Но напрасно.
В день, когда Бонифаций появился в универе, нерд неожиданно исчез. Был удачный случай помириться. Педовка села рядом с мудаком и сделала недовольное лицо. Но он не стал мириться и вообще поступил очень странно. Поднялся со своего места, взял тетрадку и ручку, дождался, пока бочка отвернется к доске, и перелез на соседний ряд.
На большой перемене Бонифаций медленным шагом пошел в буфет. Педовка уже стояла в коридоре с чужой сигаретой в руках. Она говорила с гандболистом Женей и хихикала. Бонифаций, проходя мимо, представил, как гандболист полощет член в марганцовке, и хихикнул тоже.