алексей чудинов

Пахло кедами, дымом и соснами,
а под кедами - травы и мох…
пионерские судьбы соосные
раскудрявил впоследствии бох.
Как букет, перетянутый вазою,
из стеблей судьбы вырвались вширь,
ах какие мы все-таки разные,
ах, какой неприветливый мир....

Так выключают свет в концертном зале:
сначала ноги отказали -
пропал во тьме балкона задний ряд,
там пустота, а, может, спят.
Потом и ложи - от мизинцев до предплечий,
а мрака пролежень уже партер калечит,
последний шелест веера и кашель…
и осветитель крылышками машет....

Я - окунь, ты уклейка,
а может быть плотвица,
и, может быть, не окунь я, а вовсе даже сом,
одно определенно,
что нам пора влюбиться -
недаром проживаем мы в озере одном.
Я плаваю зигзагом
и в камыше кругами
ищу тебя, красотка, пора тебе икать -
здесь бродят злые люди,
зовутся рыбаками,
готовят подлый способ ловить на червяка....

живу в квартире - зальчик, кухня, спальня,
плачу аренду - хата не моя,
дороговато, да, но не фатально -
район хороший - станция Земля.
Недалеко от сонца, чисто, тихо,
живи да радуйся но денежек - лимит,
придет хозяин: Денег нет? На выход,
и знаешь что… давай-ка без обид,
мне правда жаль…расстанемся с тобою,
хоть задолжал квартплату ты лишка,
зато оставил рифмы на обоях
и десять яблонь в глиняных горшках…
Зачту, не ссы, не будем мелочиться,
жильцы и шпингалеты пиздят ту...

Казалось бы… весна, пора влюбиться,
и журавли воткнули в небо клин,
так отчего же грустные синицы
садятся вдруг на веточки морщин?
Наверное, недаром мне взгрустнулось -
у сердца, как у лодки, дифферент,
и, может, Цой, весь в желваках и скулах,
останься жив, не звал бы перемен....

Черт, раздери! Или что-нибудь сделай
с этим паскудным набором вещей -
с мартом безруким и с городом белым,
с кленом- пропойцей, худым как кощей.
Раз ты смотрящий по нашенской жопе,
раз ты из нашей далекой родни,
раз мы в погодном бюджете не в топе,
серое небо на синь раздери....

Ты жива ль еще, моя старушка,
жив и я…вот, в городе осел,
управляйся как-нибудь с избушкой,
не приеду - слишком много дел:
пить, гулять, и местных девок трахать
соблазняя нежною строкой,
я блядям Москвы чубатый хахаль,
но внутри - ты помнишь - не такой:
я по-прежнему лиричной музе внемлю
по березкам трепетность храня,
но пахать в глуши рязанской землю
это, извини, не для меня....

Я был брав в усах, словно лейб-гусар,
но, вдруг молния и пожар -
это ты взглянула, как два троллейбуса
синих выехали из гаража.
У меня потерялся восторг в усах -
ты ресницами режешь синь,
размыкая небесную ленту Мёбиуса
на проспекты различных длин....

Ты живешь в волшебном мире,
дважды два там - не четыре,
а зависит от настроя:
настроение плохое -
еле-еле будет два -
я, конечно, виноват.
Если утром поцелую -
будет десять. Аллилуйя!
Лобачевский ты и Риман,
Я - Евклид, спрямитель линий,
Параллельность - это рельсы,
если градусы, то Цельсий....

Я про себя не очень-то пойму -
на идиота вроде не похожий,
я, стоит мне остаться одному,
вдруг начинаю петь и корчить рожи.
Я - гамадрил, жираф, боец ушу,
сюда бы самочку…бомбическая сила!
Я б ей сказал: За жопу укушу,
чтоб не смотрела, как на имбецила…
Еще порою я пускаюсь в пляс -
в домашних тапочках разучиваю шаффл,
перед плитой, где жарится сибасс
и постным маслом гадит белый кафель....